После триумфа фестиваля «Concordia» следующим успехом ГСО РТ стало концертное исполнение в ГБКЗ им. С. Сайдашева оперы «Иоланта» П.И. Чайковского. Это последняя из написанных им опер, премьера - в 1892 году (гению оставалось жить 10 месяцев). Либретто составил его брат, Модест. Композитор по ошибке купил книгу датского драматурга Герца «Дочь короля Рене» вместо книги пианиста Герца, его привлекла мысль: глазами не увидеть настоящего. Можно узреть, только приняв мистическое шестое чувство, это чувство - любовь (душевно-сердечная). Персонажи имеют реальные прототипы: герцог Анжуйский Рене Добрый в XV в. имел дочь Иоланду.
Дирижер Александр Сладковский. Он, как режиссер, собрал звездный состав с мировыми именами, многие участники уже отметились на фестивалях в Казани, например, на «Казанской осени». Рене (король Прованса) - Петр Мигунов (бас), Роберт (герцог Бургундский) - Василий Ладюк (баритон), Водемон (граф Бургундский) - Сергей Скороходов (тенор), Эбн-Хакиа (мавританский врач) - Евгений Никитин (бас-баритон), Альмерик (оруженосец короля Рене) - Артем Сафронов (тенор), Бертран (привратник дворца) - Дмитрий Скориков (бас), Иоланта (дочь короля Рене, слепая) - Вероника Джиоева (сопрано), Марта (кормилица Иоланты) - Полина Шамаева (меццо-сопрано), Бригитта (подруга Иоланты) - Ксения Антонова (сопрано), Лаура (подруга Иоланты) - Мария Пантюхова (меццо-сопрано), Академический большой хор «Мастера хорового пения» Российского государственного музыкального телерадиоцентра под управлением Льва Конторовича. Ведущий Юлиан Макаров.
Cюжет таков: в замке на Вогезских горах (юг Франции) в ХV веке томится в печали слепая Иоланта, отец-король под страхом смерти запретил кому-либо сообщать дочери о недуге. Игры с подругами ей надоели. Отец зовет врача Эбн-Хакиа, тот требует, чтобы она узнала о слепоте, король гневно отказывает. Случайно заплутавший рыцарь Водемон с Робертом, с детства женихом Иоланты, влюбляется в нее (Роберт же любит Матильду), восхваляет Иоланту, при этом в ее душе пробуждаются новые чувства. Водемон поет о красоте природы, радости любви. На что Иоланта желает начать видеть свет, печаль сменяется благодарностью рыцарю. Король видит в этом наказание свыше, Эбн-Хакиа - условие исцеления. Чтобы пробудить ее жалость, король обрекает Водемона на смерть, потрясенная Иоланта готова пройти через страдания во имя спасения любимого, она вручает себя в руки Эбн-Хакиа (символ мудрости; корень «хак» в арабском относится к значению «истина», имя можно трактовать как «сын Истины»). Король освобождает Роберта от клятвы о браке, Иоланта и Водемон могут быть вместе, она прозревает. Эбн-Хакиа снимает повязку с ее глаз (истина «открывает глаза»). Незнакомый мир сначала пугает ее. Но, подняв глаза к небу, увидев отца и Водемона, она чувствует радость прозрения. В конце хором поют хвалу Всевышнему.
Сглаженное, но местами весьма колкое, католическое звучание деревянно-духовых в начале сменяется оперным «бегом», с завитками арпеджио. После вступления - лиричные вторые скрипки под ангельски-водянистый аккомпанемент арфы, под это появляются хор и солистки. Слепая Иоланта произносит: «Неужели глаза даны за тем, чтоб только плакать?» - ставится проблема трагичности временного мира и необходимость обретения истины. В сцене игры подруг - цветы (образ весны, временной красоты, весна - аллегория юности). Далее - сцена сна Иоланты (образ сна души, сердца). Музыка точно характеризует движение эмоций у героинь, во время накрутки эмоций и струнные начинают легко «бурлить», но «отменяются» деревянно-духовыми. Спокойствие и любовь внутри, умиротворенность отражают перепады арфы.
Мужские партии различаются: поначалу с басами музыка у Чайковского не выстраивается в поддержку, скорее, сливаясь с голосами солистов. Затем - будто уходит на задний план во время исполнения басов, эмоциональной поддержки мало, это действительно темные века, звук менее возвышенный, приземленный. Через эти нюансы также идет раскрытие характеров. При появлении Водемона (Скороходов) баланс изобразительных средств оркестр-голос возвращается, и духовые, и струнные начинают играть мелодические линии, вступают в звуковую полноту первые скрипки. Хорошо изображается у духовых тема средневековой науки: в приглушенных тонах, символизируя уединенность ученых. Сцена разговора Водемона и Роберта (Ладюк) - выделяющаяся, динамичная, с поддержкой духовых, струнные задают ритмику эмоций, темп, пульсацию. Ладюк и Скороходов отменно зарекомендовали себя. Скороходов исполняет свое соло на ура, срывая овации умением играть не амплитудой, но волнистостью голоса, владением связками, вырисовывающими узоры. Мужские образы зацепили в ариях, женские (Антонова, Пантюхова, Шамаева) особо отличились в групповых сценах, а также визуально: каждая артистка - в отдельном прекрасном наряде, подчеркивая элитарный характер исполнения оперы.
Хор будто выражает элемент сказочности, в то время как оркестр и солисты отражают реальность. Стиль Чайковского в опере, если сравнивать с Шаляпинским фестивалем, напоминает синтез «Мадам Баттерфляй» и немного «Бориса Годунова», по звучанию имея как русский колорит (у струнных), так и европейские духовые и арфы: сам звук средневековый, однако не полностью католический, а прежде всего аристократический, средневеково-монархический.
Иоланта у Вероники Джиоевой тоже в средневековых традициях. Харизматичный, трагичный, очень сильный голос. Эбн-Хакиа (Никитин) - врач, человек науки, для него познание - движение от мрака к свету. Хорошо удавшиеся сцены - групповое пение, здесь опера звучит по-настоящему по-европейски. Особо удавшиеся - арии. На соло артисты блистают. Если в оркестре Сладковский допускает русский звук, читая материал не сплошь по-западному, то вокальные партии содержат отсылки в основном к Европе. Духовые - исключительно в медиевистском стиле; красиво изображают горны, охотничьи трубы. Рыцарь Водемон - человек, который умеет подлинно ценить красоту, видеть Всевышнего во всем. Отсюда его отношение к Иоланте: следуя зову сердца, он открывает душу слепой и закрытой от мира, запретной девушке. Водемон создает жизнь изнутри, меняя ее к лучшему.
С появлением Иоланты оркестр оживляется, переставая выполнять роль фона, начинает обретать самостоятельность, вкрадчивыми тихими партиями на духовых. При партии рыцаря оркестр - в напряжении, однако - в теплых тонах, изображая пришествие любви, которую не могут коснуться эмоциональные терзания. Любовная сцена в очень нежном звуке: средневековая трепетная, высокая любовь. Традиции рыцарского воспевания оформлены как показание наиболее светлого в человеке, озарения, перед которым остальные ощущения - даже долг и честь - меркнут. У рыцаря в пении трагичность любви переходит в одухотворенность, окрыленность.
Уныние, что поначалу не получается любовь Иоланты и рыцаря, оформлено в осеннюю тоскливую грусть у струнных, показана и досада Иоланты в голосе. Правда, прекращают трагизм звуки арфы: опять оптимистичный уровень католической надежды, вступая вместе с партией рыцаря, что привносит необходимую эмоциональную раскачку.
Акценты ударных - когда надо подчеркнуть крайний идейный, пока не эмоциональный, надлом в душе у Иоланты, это подготавливает к следующей арии Водемона. Рыцарская баллада звучит манифестом поведения в этом мире под струнный аккомпанемент а-ля лютня, задавая идею от либретто. Спор относительно позиций происходит между героями здесь. Незрячая, «звуковая» встреча Иоланты и Водемона - красивая, насыщенная, высокая ария с мощным аккомпанементом оркестра.
Особенности оперы - чередование диалогов, сольных арий и ансамблей. Высшая смысловая точка спектакля - прозрение (партия двойного форте), до нее высшая эмоциональная (кульминация) - дуэт (единение) Иоланты и Водемона, в финале - коллективная молитва (идея Бога, единение с Ним). Запоминаются прекрасные вставки на форте: общая громкость оперы - размеренно средняя, в нескольких моментах - смысловое нарастание, особенно искусно оно удается у Ладюка, с перекличкой в верхах: то нарастает оркестр, то солист, на тянущейся партии артисты срывают овации.
Философская проблематика «Иоланты» - возможность увидеть (постичь) истину, отношения познания и самопознания. Динамика «Иоланты» - линейная, средневековая, от внешнего к внутреннему. Развитие героини, жизнь Водемона - наоборот, созидание от внутреннего мира к внешнему. Настолько ли прекрасен этот мир на самом деле, если смотреть на него открытыми глазами, в сравнении с Абсолютом? Главная идея - подлинный мир не имеет материальных очертаний, что видимость - лишь отражение чего-то более высокоорганизованного. Движение сюжета напоминает процесс взросления, обретения жизненной мудрости в соприкосновении с осознанием неизбежности смерти. Конечно, наталкивает на мысль, стоит ли искать счастье в конечном мире, если внутри человека существует отсылка к бесконечности. К тому же, раз мир временный неприятен взору, значит, это для чего-то нужно? Возможен (и нужен ли) рай на Земле? Иначе слепая дочь короля, пребывая в нем, не тосковала бы по чему-то душевному?
И «Concordia», и «Иоланта» показали просветительский, в высоком смысле культурно «немецкий» интерес к философским основам музыкальных произведений, подход Сладковского - комплексный, собирание концертов в целое с культурологическим фоном, использованием идейного обоснования и проработкой созвучия музыкального полотна. Получается симфония звуков и идей.
Руслан АХМЕТОВ.
|
